Недавно Максим обнаружил, что я никогда не играл в первых Симс.
- Это как же так? - недоумевал он.
- Ну вот так вот, - отвечал я. - Как-то раз мне одолжили Мейкин Меджик, но оказалось, что мой компьютер слишком старый, и игра не загружалась. Я провел несколько увлекательных часов, глядя на экран загрузки и слушая один и тот же сэмпл по кругу. Мое психическое здоровье было под угрозой, но я устоял.
Потом я пару раз игрался в гостях. Я хотел строить любовьку, но вместо этого мои симы бегали то жрать, то срать, то чистить унитаз. Тогда я психанул и отключил им свободу воли. Но любовька все равно не строилась, потому что симы голодали, ходили под себя, испытывали омерзение от пола, покрытого кучами мусора и тараканами, да к тому же постоянно падали на землю и отрубались.
- Какой ужас! - возмутился Максим. - Мы должны срочно это исправить, иди скачай первых симов.

В игре мы быстренько создали Чарльза и Эрика, а потом Макс легко и непринужденно устроил им роман. Я сидел и восторгался работой мастера: у них уже любовь, и никто еще не обосрался.
Потом Макс открыл меню строительства, чтоб создать уютное гнездышко для влюбленных голубков, и тут обнаружилось, что в этой пиратской версии игры почему-то нет музыки к режимам строительства и покупки.
Надо переставить игру, - решили мы. Моя рука нависла над кнопкой удаления игры, как вдруг Максим встрепенулся:
- Погоди! Сохрани персонажей!
- Ой, да я что-то не знаю, где сейвы лежат, хер с ними, внешность мы помним, новых создадим, - опрометчиво отказался я.
Хуй там!
Когда мы поставили другую версию игры (где, кстати, тоже не было музыки), новые Чарльз с Эриком напрочь отказались сходиться, ругались и злились друг на друга, и потом опять ругались. Оба были не заинтересованы в романтике. Вообще у новых персонажей все интересы были противоположными (например, Чарльз любил спорт, а Эрик - совсем нет), тогда как старые Чарльз и Эрик были в меру заинтересованы в романтике, крайне заинтересованы в политике и немножко в деньгах. В конце концов мы отчаялись, снесли этих неподходящих чериков и опять создали их.
Вышло еще хуже. Эрик любил шестидесятые, Чарльз нет, и они немедленно поругались. Эта пара тоже была удалена.
Мы создавали Чарльза с Эриком еще раз шесть, и каждый раз выходило совсем неудачно.
Макс совсем приуныл, впал в задумчивость и меланхолию, а я из упрямства продолжал попытки сделать совместимых персонажей. Повисло унылое молчание, как вдруг Макс воскликнул:
- Удаляй их! Я придумал!
- Что придумал? - спросил я, удаляя несговорчивых персонажей.
- Смотри, - объяснил Макс, - в этой версии игры в семье может быть максимум восемь человек. Так вот, мы создаем четырех Чарльзов и четырех Эриков, выбираем самых совместимых, а остальных топим в бассейне!
Я захохотал.
- Какой ты целеустремленный и изобретательный! - восхитился я. - Устроить геноцид чериков, чтоб свести удобную пару! Это напоминает мне одну твою картинку:


Пока остальные персонажи тонули в бассейне, третий Чарльз и четвертый Эрик вили любовное гнездышко, а потом ходили предаваться меланхолии у надгробий их неудачных дубликатов. Они делали это так часто, что пришлось построить им особняк на другом участке и переселить их туда.

А мораль у этой истории очень простая: смотри, Чарльз, облако в форме геноцида! никогда не стойте на пути Макса к его цели. Никогда.